прежде чем нести хуйню про госплан, потрудись изучить хотя бы тезисно как осущтвлялось бюджетирование на разных уровнях экономики СССР. например, оное преподавали студням техникумов. правда, в достаточно упрощенном виде, а раздел экономики с расчетами бюджета был в дипломном проекте.
ты НЕ помнишь) и я тебе постоянно об этом говорю) тоже не помнишь? не ври) отец в 50 на пенсии уже был. это 1984й. а маменька в электросвязи трудилась. никогда не торопился в магазин. разве что пробежаться хотелось. а молоко бралось в треугольных пакетах и/или бутылках. на разлив не помню.
тоже не помню молока в разлив. треугольники были, когда у болот жили, в прикамье строго бутылки. потом идешь, гремя авоськой, их сдавать. сметана в банки, ибо на вес шла. ушлые уебаны в сметану добавляли кефир, потом приходил ОБХСС и... кто-то соскакивал по беременности, а кто-то за сотрудничество со следствием. советская торговля была тем еще полем чудес. или порядок в магазине, или полный пиздец, но с полного одобрения ОБХСС и парт-крыши. у нас ОБХСС работал. за колбасу... я ее не любил. вот совсем и никак. да и сейчас считаю говном, если сам не готовлю. рафинированого подсолнечного масла не было - это беда. горит, дымит - ужас-ужас. зато в салатики прекрасно заходило. майонез, любимая нямка нищебродов времен дерьмократии, шел по категории "шо эта, бэрримор?". причем это был охуенно качественный майонез, который я сам, когда моча в голову ударит, могу забабацать. маргарин в выпечку? на тебя смотрели как на долбоеба или вечно голодного студента. одно слово - где были пидорасы, там и была жопа. ибо пидорасы превращают все в округе в говно и беспросветную жопу.
Ага, в треуголках было. Разлив тоже не помню в магазинах, только в молочных кухнях был. Сметану и мёд на разлив продавали. А вот "частниковского" молока домой на велике возил через день. Как у знакомой бабульки корову вечером подоят, приезжал с 3-хлитровой банкой за парным молоком. Ммм...!!! Целиком домой ни разу не довозил. Один раз банку разбил, а все остальные разы по пути отхлёбывал %)
Я помню разливное молоко в детстве, но хоть убей не вспомню, продавалось оно в магазине, или просто отдельная автобочка во двор приезжала.
Я получается повидал молоко во всех видах? И разливное в бочках аналогичных квасным, и в пирамидках по поллитра, бутылки по поллитра и литровые, а на даче трехлитровку за рубль в будни и 6-9 литров в выходные... Да-а, деревья тогда однозначно были выше.
потому что ты не был на побегушках в семье я покупал как из бочки на улке так и в магазине из 40литровой канистры с крышкой. нескока раз несепарированное молоко из бочки на газоне-51. незабываемый вкус такова молока
Точно! И такое тоже было. Зачерпывали из 20-литрового бидона такой объёмистой специализированной поварёшкой. Вот же люди заморачивайтесь!
Неизвестный — реквием в двух шагах, с эпилогом Памяти лейтенанта Советской армии Эрнста Неизвестного, павшего в атаке 2-го Украинского фронта Лейтенант Неизвестный Эрнст. На тысячи верст кругом равнину утюжит смерть огненным утюгом. В атаку взвод не поднять, но сверху в радиосеть: «В атаке — зовут — твою мать!» И Эрнст отвечает: «Есть». Но взводик твой землю ест. Он доблестно недвижим. Лейтенант Неизвестный Эрнст идет наступать один! И смерть говорит: «Прочь! Ты же один, как перст. Против кого ты прешь? Против громады, Эрнст! Против — четырехмиллионнопятьсотсорокасемитысяячвосемь- сотдвадцатитрехквадратнокилометрового чудища против, — против армии, флота, и угарного сброда, против — культургервышибал, против национал-социализма, — против! Против глобальных зверств. Ты уже мертв, сопляк?.. «Еще бы», — решает Эрнст И делает Первый шаг! И Жизнь говорит: «Эрик, живые нужны живым. Качнется сирень по скверам уж не тебе — им, не будет — 1945, 1949, 1956, 1963 — не будет, и только формула убитого человечества станет — 3 823 568 004 + 1, и ты не поступишь в Университет, и не перейдушь на скульптурный, и никогда не поймешь, что горячий гипс пахнет как парное молоко, не будет мастерской на Сретенке, которая запирается на проволочку, не будет выставки в Манеже, и 14 апреля 1964 года не забежит Динка и не положит на гипсовую модель мизинца с облупившимся маникюром, и она не вырвется, не убежит и не прибежит назавтра утром, и опять не убежит, и совсем не прибежит, не будет ни Динки, ни Космонавта (вернее, будут, но не для тебя, а для белесого Митьки Филина, который не вылез тогда из окопа), а для тебя никогда, ничего — не! не! не!.. Лишь мама сползет у двери с конвертом, в котором смерть, ты понимаешь, Эрик?! «Еще бы», — думает Эрнст. Но выше Жизни и Смерти, пронзающее, как свет, нас требует что-тотретье, — чем выделен человек. Животные жизнь берут. Лишь люди жизнь отдают. Тревожаще и прожекторно, в отличие от зверей, — способность к самопожертвованию единстенна у людей. Единственная Россия, единственная моя, единственное спасибо, что ты избрала меня. Лейтенант Неизвестный Эрнст, когда окружен бабьем, как ихтиозавр нетрезв, ты спишь за моим столом, когда пижоны и паиньки пищат, что ты слаб в гульбе, я чувствую, как памятник ворочается в тебе. Я голову обнажу и вежливо им скажу: «Конечно, вы свежевыбриты и вкус вам не изменял. Но были ли вы убиты
вот кто мне новое ведерко для ора купит? цельная пачка уже порвалась пополам и вдребезги! как перестать орать и успокоить котиков и членов семьи?